Заявление пресс-службы Президента ПМР
4 октября президент Молдовы Владимир Воронин дал обширное интервью газете «Комсомольская правда в Молдове», в котором подробно остановился на вопросе молдо-приднестровского урегулирования. В своей беседе с корреспондентом он попытался примерить на себя одежду главного миротворца и благодетеля, озабоченного судьбой приднестровского народа. Совершенно очевидно, что накануне своей встречи с Владимиром Путиным в рамках саммита СНГ в Душанбе президент Молдовы преследовал цель создать позитивный фон, рассчитывая навязать России свой вариант молдо-приднестровского урегулирования.
В связи с этим считаем необходимым отметить, что действия и практические шаги господина Воронина в отношении Приднестровья прямо противоположны тем заявлениям, оценкам и декларируемым намерениям, которые он озвучил в средствах массовой информации. В действительности позиция молдавского руководства в вопросе молдо-приднестровского урегулирования принципиально не изменилась. Заявляя об отсутствии у Кишинева планов по силовому подчинению Приднестровья, господин Воронин обошел вниманием сложившуюся ситуацию, при которой на смену военным действиям пришла политика экономического давления и блокад. С марта 2006 года официальный Кишинев фактически обложил «данью» экспортные операции экономических агентов Приднестровья, в результате чего экономика республика несет потери, исчисляемые сотнями миллионов долларов. По сути, речь идет о реализации Кишиневом многоступенчатого сценария, конечная цель которого - захват собственности и ликвидация приднестровской государственности.
В своем интервью президент Молдовы возлагает на Приднестровье вину за то, что переговорный процесс в формате «5+2» остановлен. Таким образом он пытается нивелировать тот факт, что переговоры в одностороннем порядке были прерваны молдавской стороной. За годы переговорного процесса было подписано около 70-ти документов, которые сегодня руководство Республики Молдова игнорирует или грубо нарушает. Если бы молдавское руководство следовало этим соглашениям, то все инициативы, обозначенные Ворониным в интервью «Комсомольской правде в Молдове», уже давно были бы реализованы. Например, воронинская «идея» о сотрудничестве в сфере средств массовой информации могла быть осуществлена в соответствии с соглашением, подписанным Владимиром Ворониным и Игорем Смирновым еще в 2001 году.
Молдавская власть фактически отказалась от конструктивного диалога, требуя строго следовать в переговорах закону РМ «Об основных положениях статуса Приднестровского региона Республики Молдова», в котором для Приднестровья определен статус молдавского уезда. На несостоятельность этого документа и несоответствие его существующим реалиям неоднократно указывали как Тирасполь, так и ряд посредников и гарантов переговорного процесса.
Как издевательство выглядит и другое заявление господина Воронина - о якобы готовности Кишинева поделиться с Приднестровьем международной гуманитарной помощью, которая поступила в Молдову для ликвидации последствий засухи. Свою «заботу» о населении Приднестровья молдавская власть давно могла бы проявить, отдав накопленные правительством РМ долги за приднестровскую электроэнергию, и освободив от позорной «дани» приднестровские предприятия. На этом фоне «великодушные» обещания господина Воронина - не что иное, как попытка закамуфлировать агрессивную политику Кишинева с помощью голословных заявлений. А смена им своей оскорбительной риторики в адрес Приднестровья на доброжелательную совсем не убеждает приднестровцев в благих намерениях молдавского президента.
Откровенной ложью является утверждение Воронина о нелигитимности документов, выдаваемых Приднестровским государственным университетом. Напомним, что в соответствии с московским Меморандумом 1997 года, дипломы ПГУ признаются Российской Федерацией, другими странами, и какой-либо молдавской легитимизации приднестровскому вузу не требуется.
В своем интервью президент Молдовы много внимания уделил отношениям с Москвой, явно пытаясь представить себя «лучшим другом» Российской Федерации. И видимо, опять же «по-дружески» он просит Россию вывести из Приднестровья ее миротворцев. Однако уверения господина Воронина в том, что на смену им никогда не придут солдаты НАТО, звучат явным диссонансом на фоне событий, произошедших незадолго до интервью. Так, министр иностранных дел и европейской интеграции Молдовы настолько торопился объявить в ООН о нежелании Кишинева видеть российских военных на Днестре, что выступил с этим заявлением как раз накануне саммита в Душанбе. И как раз в то самое время, когда президент РМ уверял Россию в своей готовности сохранить нейтралитет страны, в Кишиневе открылся центр НАТО и прошла конференция Альянса, призванная интенсифицировать сотрудничество Молдовы с этим военным блоком.
Молдавский президент много говорит о необходимости укреплять меры доверия между Молдовой и Приднестровьем. Однако реальные действия молдавского руководства свидетельствуют о том, что Кишинев не заинтересован в их укреплении. К такому же выводу приходят и посредники в переговорном процессе. Вот самый свежий пример. Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе предложила провести в конце октября в Германии семинар по мерам доверия в контексте миротворческой операции на Днестре. В ответ на это предложение молдавская сторона направила ноту о нецелесообразности проведения такого мероприятия. Этот шаг не является неожиданным, если учесть, что на протяжении многих лет руководство РМ целенаправленно нагнетает обстановку в Зоне безопасности, организуя на границе с Приднестровьем многочисленные провокации с участием молдавской полиции.
Говоря о молдо-российских отношениях, господин Воронин выразил свое удовлетворение тем, что в течение года удалось восполнить «дефицит взаимопонимания» с Москвой. Молдавский президент умалчивает при этом, чем был вызван этот «дефицит». Ему очень хочется, чтобы в Москве забыли о 2003 годе и колоссальной работе Дмитрия Козака, перечеркнутой Ворониным с благословения Вашингтона и Брюсселя. Забыли о том, как с высоких международных трибун молдавские власти называли российских военных не иначе как «оккупантами», как при молчаливом согласии властей в Кишиневе жгли российские флаги и портреты российского президента. В итоге за такой «дефицит взаимопонимания» заплатили сотни тысяч молдавских граждан, оставшихся без работы в результате «винного кризиса». И сегодня попытки господина Воронина вернуть дружеское расположение Москвы продиктованы отнюдь не искренним желанием восстановить молдо-российское партнерство, а теми сложными условиями, в которых оказался президент Молдовы в результате ухудшения отношений с Россией.
Условиями, при которых господину Воронину отказались подставить плечо партнеры на Западе, которым так стремится угодить руководство Молдовы. Со стороны молдавского президента было бы наивно полагать, что в Москве всего этого не понимают. Сегодня Россия ведет прагматичную политику, оценивая своих партнеров по реальным делам и способности нести ответственность за свои слова. Молдавский президент никак не соответствует этим критериям.
В связи с этим считаем необходимым отметить, что действия и практические шаги господина Воронина в отношении Приднестровья прямо противоположны тем заявлениям, оценкам и декларируемым намерениям, которые он озвучил в средствах массовой информации. В действительности позиция молдавского руководства в вопросе молдо-приднестровского урегулирования принципиально не изменилась. Заявляя об отсутствии у Кишинева планов по силовому подчинению Приднестровья, господин Воронин обошел вниманием сложившуюся ситуацию, при которой на смену военным действиям пришла политика экономического давления и блокад. С марта 2006 года официальный Кишинев фактически обложил «данью» экспортные операции экономических агентов Приднестровья, в результате чего экономика республика несет потери, исчисляемые сотнями миллионов долларов. По сути, речь идет о реализации Кишиневом многоступенчатого сценария, конечная цель которого - захват собственности и ликвидация приднестровской государственности.
В своем интервью президент Молдовы возлагает на Приднестровье вину за то, что переговорный процесс в формате «5+2» остановлен. Таким образом он пытается нивелировать тот факт, что переговоры в одностороннем порядке были прерваны молдавской стороной. За годы переговорного процесса было подписано около 70-ти документов, которые сегодня руководство Республики Молдова игнорирует или грубо нарушает. Если бы молдавское руководство следовало этим соглашениям, то все инициативы, обозначенные Ворониным в интервью «Комсомольской правде в Молдове», уже давно были бы реализованы. Например, воронинская «идея» о сотрудничестве в сфере средств массовой информации могла быть осуществлена в соответствии с соглашением, подписанным Владимиром Ворониным и Игорем Смирновым еще в 2001 году.
Молдавская власть фактически отказалась от конструктивного диалога, требуя строго следовать в переговорах закону РМ «Об основных положениях статуса Приднестровского региона Республики Молдова», в котором для Приднестровья определен статус молдавского уезда. На несостоятельность этого документа и несоответствие его существующим реалиям неоднократно указывали как Тирасполь, так и ряд посредников и гарантов переговорного процесса.
Как издевательство выглядит и другое заявление господина Воронина - о якобы готовности Кишинева поделиться с Приднестровьем международной гуманитарной помощью, которая поступила в Молдову для ликвидации последствий засухи. Свою «заботу» о населении Приднестровья молдавская власть давно могла бы проявить, отдав накопленные правительством РМ долги за приднестровскую электроэнергию, и освободив от позорной «дани» приднестровские предприятия. На этом фоне «великодушные» обещания господина Воронина - не что иное, как попытка закамуфлировать агрессивную политику Кишинева с помощью голословных заявлений. А смена им своей оскорбительной риторики в адрес Приднестровья на доброжелательную совсем не убеждает приднестровцев в благих намерениях молдавского президента.
Откровенной ложью является утверждение Воронина о нелигитимности документов, выдаваемых Приднестровским государственным университетом. Напомним, что в соответствии с московским Меморандумом 1997 года, дипломы ПГУ признаются Российской Федерацией, другими странами, и какой-либо молдавской легитимизации приднестровскому вузу не требуется.
В своем интервью президент Молдовы много внимания уделил отношениям с Москвой, явно пытаясь представить себя «лучшим другом» Российской Федерации. И видимо, опять же «по-дружески» он просит Россию вывести из Приднестровья ее миротворцев. Однако уверения господина Воронина в том, что на смену им никогда не придут солдаты НАТО, звучат явным диссонансом на фоне событий, произошедших незадолго до интервью. Так, министр иностранных дел и европейской интеграции Молдовы настолько торопился объявить в ООН о нежелании Кишинева видеть российских военных на Днестре, что выступил с этим заявлением как раз накануне саммита в Душанбе. И как раз в то самое время, когда президент РМ уверял Россию в своей готовности сохранить нейтралитет страны, в Кишиневе открылся центр НАТО и прошла конференция Альянса, призванная интенсифицировать сотрудничество Молдовы с этим военным блоком.
Молдавский президент много говорит о необходимости укреплять меры доверия между Молдовой и Приднестровьем. Однако реальные действия молдавского руководства свидетельствуют о том, что Кишинев не заинтересован в их укреплении. К такому же выводу приходят и посредники в переговорном процессе. Вот самый свежий пример. Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе предложила провести в конце октября в Германии семинар по мерам доверия в контексте миротворческой операции на Днестре. В ответ на это предложение молдавская сторона направила ноту о нецелесообразности проведения такого мероприятия. Этот шаг не является неожиданным, если учесть, что на протяжении многих лет руководство РМ целенаправленно нагнетает обстановку в Зоне безопасности, организуя на границе с Приднестровьем многочисленные провокации с участием молдавской полиции.
Говоря о молдо-российских отношениях, господин Воронин выразил свое удовлетворение тем, что в течение года удалось восполнить «дефицит взаимопонимания» с Москвой. Молдавский президент умалчивает при этом, чем был вызван этот «дефицит». Ему очень хочется, чтобы в Москве забыли о 2003 годе и колоссальной работе Дмитрия Козака, перечеркнутой Ворониным с благословения Вашингтона и Брюсселя. Забыли о том, как с высоких международных трибун молдавские власти называли российских военных не иначе как «оккупантами», как при молчаливом согласии властей в Кишиневе жгли российские флаги и портреты российского президента. В итоге за такой «дефицит взаимопонимания» заплатили сотни тысяч молдавских граждан, оставшихся без работы в результате «винного кризиса». И сегодня попытки господина Воронина вернуть дружеское расположение Москвы продиктованы отнюдь не искренним желанием восстановить молдо-российское партнерство, а теми сложными условиями, в которых оказался президент Молдовы в результате ухудшения отношений с Россией.
Условиями, при которых господину Воронину отказались подставить плечо партнеры на Западе, которым так стремится угодить руководство Молдовы. Со стороны молдавского президента было бы наивно полагать, что в Москве всего этого не понимают. Сегодня Россия ведет прагматичную политику, оценивая своих партнеров по реальным делам и способности нести ответственность за свои слова. Молдавский президент никак не соответствует этим критериям.
04.10.2007