Становление

Основы характера, основы индивидуальности, безусловно, закладываются еще в раннем детстве, в семье. Какой же была семья Смирновых, созданная в середине тридцатых годов - времени великих свершений, пафоса грандиозных строек, кипучей энергии, времени бурного строительства молодого государства - СССР?
Николай Степанович Смирнов родился в 1914 году в г. Шуе Ивановской области в семье ткачей. Как и у огромного большинства его сверстников, отец его погиб во время гражданской войны, а мать умерла. Беспризорником, слава Богу, не стал, воспитывался в детдоме. Вступил в комсомол в четырнадцать, в партию - в двадцать два года. Коммунистом он был по глубокому убеждению, а не по конъюнктурным соображениям. Работе отдавался самозабвенно, - сначала как комсомольский вожак в Саратовской области и на Камчатке, где его в 1938 году избирают первым секретарем Камчатского обкома комсомола, а затем - и на партийной работе.
В декабре 1944 его посылают на освобожденную от немецко-фашистских захватчиков территорию Украины - в Херсон, секретарем горкома партии. Можно только догадываться об объеме работы, требовавшей всех сил, без остатка...
Через три года новое назначение, - нужно поднимать сельское хозяйство, разбитое войной, восстанавливать колхозы и совхозы. Николай Степанович становится первым секретарем Голопристанского райкома партии на Херсонщине. И здесь опять - бессонные ночи и сумасшедшей загруженности дни. К началу 50-х он успел - без отрыва от работы - закончить педагогический институт, а в 1951 - Высшие партийные курсы при ЦК партии. Пятнадцать лет безупречной работы, два ордена "Знак Почета" и медаль "За трудовое отличие".
Его жена - Зинаида Григорьевна (в девичестве Челпанова) - родом с Урала. Родилась она в 1916 году в г. Сатка Челябинской области. В начале своей трудовой биографии работала химиком на производстве. А затем ее жизнь практически всегда была связана со средствами массовой информации. Когда мужа послали на Камчатку, редактировала там районную газету, в Хабаровске работала в секторе печати, а в Херсоне - в радиокомитете. Выучила украинский язык, вела на нем общественно-политические передачи. Одновременно училась в институте. И это все - имея трех детей, трех мальчишек-сорванцов!
Старший - Владимир - родился в 1936, средний - Олег - в 1939, а младший - Игорь - 23 октября 1941 года, в тяжелейшее время, когда над страной нависла смертельная опасность, когда, сжав зубы, с кровопролитными боями Советская Армия отступала, оставляя один город за другим...
В тот день, когда родился младший Смирнов, немцы захватили Таганрог. Россиянин, государственник и историк по специальности, Николай Степанович своих сыновей назвал именами русских князей и хотел, чтобы это стало семейной традицией. (Его сын, Игорь Николаевич, своих сыновей назвал Владимиром и Олегом, а Олег, в свою очередь своего сына - Игорем, так что традиция все-таки сложилась...)
И мать, и отец, как говорится, горели на работе, плюс частые переезды с места на место... Все это давало возможность практически бесконтрольно (за исключением выходных, которые семья старалась провести вместе) делать, что угодно. Но закваска у парнишек Смирновых была крепкая, пример родителей - честных и бескорыстных людей, не гнавшихся за земными благами, был постоянно перед глазами, и самостоятельность шла не во вред, а наоборот, на пользу. В тепличных условиях сильные характеры не возрастают. Все трое с детства умели за себя постоять, уважали родителей, привыкли все делать своими руками, да и за словом в карман не лезли. Зинаида Григорьевна вспоминает, как в канун нового 1945 года знакомые, собравшиеся в доме, от души хохотали над ответом Игорька (а ему только минуло три года), игравшего во дворе со своими сверстниками. Дело было в недавно освобожденном Херсоне, ребятишки дразнили его "Москаль, москаль!", на что он твердо ответил: "Я не москаль, я - Суворов!" Друзья шутили: "Братцы, вот он, наш Суворов, порастает!"
Жили, конечно, тяжеловато, но тогда так жили все. Была все-таки уже какая-то стабильность... Но однажды все полетело в тартарары...
Летом 1952 года отпуск решили провести в Шуе, у тети Николая Степановича. И вот через несколько дней ночью в маленький домик на окраине ворвались трое, насмерть перепугав ребят, предъявили отцу ордер на арест - и увели с собой. Недоумение, страх, слезы. Пуще всех за отцом убивался младший, десятилетний Игорь. Потом был суд, "знаменитая" "тройка". Дали пятнадцать лет лишения свободы и пять лет высылки. За что? Суть обвинения: по личному указанию Смирнова колхозы района снабжали сеном семьи погибших фронтовиков бесплатно, а не по трудодням. Такое было время, - Николай Степанович не избежал судьбы многих и многих тысяч своих современников. Ему еще "повезло" - пробыл в лагерях только два года и был освобожден в августе 1954...
Но чего стоили эти два года ему самому и его семье?..
Прежде всего, без работы остается жена. Как-то надо существовать, да и не одна она, - нужно прокормить и хоть во что-то одеть-обуть троих, старшему из которых нет и шестнадцати, а младшему -десять. Семья поехала на родину Зинаиды Григорьевны - в Сатку. Пришлось не просто туго, а очень туго, потому что на работу ее, жену "врага народа" нигде брать нe хотели. Братьям нужно было думать о том, как заработать хоть какую-то копейку. Игорь вдвоем с Олегом подрядились копать огороды, пасли лошадей в ночном. Однажды конь взбрыкнул так, что неудачно свалившийся на землю Олег заработал ... перелом ноги. Ночное для мальчишек всегда было чем-то немного романтическим, но тут была голодная романтика, потому что на костре иногда и испечь-то было нечего.
О том периоде перебивания с кое-чего на кое-что многое (косвенно) говорит такой эпизод. Однажды мне во время какого-то приема, когда подали фруктовое желе, довелось услышать, как на вопрос "А вы, что, Игорь Николаевич, не любите?", Смирнов оказал: "И смотреть на него не могу. В детстве так наелся - выше горла. Ничего не было, так мать крахмалом заваривала отвар ягод - вот и вся еда!"
Чтобы выжить тогда, нужно было запасти картошку. А где ее взять? Зинаида Григорьевна говорит: "Сыновья на лодке переправлялись на ту сторону пруда, перекапывали уже убранные поля, искали и собирали картошку. Когда привозили - в глазах гордость: "Достали!". Быстро они тогда повзрослели, на глазах".
Игорь заявил твердо "В школу не пойду, надо на жизнь зарабатывать!" и, действительно, когда через два года вернулся отец и семья переехала в Златоуст, он поступил в ремесленное училище, готовившее металлургов. Там царила, как вспоминает, мама Игоря Николаевича, своя "дедовщина": старшие отбирали у новичков ремни, меняли старые шинели на новые. Сняли шинель и с Игоря. Но он не поддавался, когда надо, отстаивая свою правоту кулаками. Десятый класс заканчивал в школе рабочей молодежи, одновременно работая на заводе.
Вернувшийся из лагеря Николай Степанович веры в Советскую власть и Компартию не потерял, да конца своих дней оставался убежденным коммунистом. Сначала работал он на стройке, потом учителем истории, директором школы, заведующим гороно в Златоусте. Был награжден значком "Отличник народного просвещения", а в 1961 году удостоен звания "Заслуженный учитель школы РСФСР". Умер в феврале 1966 года, не дожив до пятидесяти двух лет. До последнего дня, превозмогая болезнь, находился на работе. Главная его заповедь была: "Живи так, чтобы другим было хорошо оттого, что ты живешь". Он оставил после себя по-настоящему добрую память, благодарных учеников и прекрасных сыновей.
Зинаида Григорьевна после переезда в Златоуст была директором Дворца пионеров, редактором многотиражки "Строитель", уже выйдя на пенсию, работала в Доме книги. И сейчас, в свои восемьдесят пять, - это неравнодушный человек. Она продолжает работать в Совете ветеранов, никогда не расстается со своими любимыми книгами. В ее маленькой двухкомнатной квартирке книги - везде. Чтение для нее - образ жизни, это страсть, которую она передала и своему сыну, ибо Игорь Николаевич читать любит до самозабвения.
Камчатка, Херсон, Голая Пристань, Сатка, Златоуст... Из всего пестрого калейдоскопа детских впечатлений, безусловно, самые значительные и весомые связаны со Златоустом, - здесь Игорь Смирнов из пусть и самостоятельного, но все-таки еще мальчишки возмужал и вышел на свою собственную жизненную стезю.
Этот южно-уральский город известен не только в России, но и за ее пределами как непревзойдённый центр выделки холодного оружия, украшенного золотыми гравюрами. Златоуст-город вырос из Златоустовского железоделательного завода, заложенного у подножья Косотура по указу "дщери Петровой" Елизаветы в 1754 году.
Здесь в начале ХIХ века работал ученый-металлург П.П.Аносов, раскрывший тайну булата и создавший образцы, ни в чем не уступавшие булату из Дамаска. Здесь творил И.Н. Бушуев - основоположник русской школы самобытного искусства рисунка на металле, превзошедший в своем удивительном мастерстве учителей из немецкого Золингена. Его клинки, украшенные тончайшей вязью, соединили в себе твердость, упругость, остроту - и красоту. Знаменитые крылатые кони Бушуева, бегущие вскачь или вздыбившиеся на булатных саблях, еще при жизни художника-оружейника снискали ему заслуженную славу. Это о нем Павел Бажов написал сказ "Иванко-Крылатко".
Златоуст - третий по величине город Челябинской области. Сейчас в нем живет около 250 тысяч человек. Климат здесь, как и везде на Урале - резко континентальный, - летом жара до 35°, а зимой трещат сорокаградусные морозы. В какую сторону ни пойдешь, - со всех сторон лес, а прямо к городу подступили горы - Косотур, Татарка, Паленая, а чуть дальше - трехглавый Таганай. Шумит бойкая горная река Ай, вытекающая из Клюквенного болота, переговаривается с речкой Чувашкой.
В старом городе, где жила семья Смирновых, и дома старые, деревянные, на некоторых и до сих пор висят таблички "Страховое общество "Саламандра". 1846 год"...
На гербе Златоуста - разливочный ковш, на фоне которого - летящий конь. Летящие кони - это эмблема оружейников Златоуста, и сегодня достойно продолжающих вековые традиции.
Ну, а разливочный ковш - эмблема металлургов, ибо Златоустовский металлургический завод - крупнейшее предприятие города. Здесь, еще в 1934 году был введен в строй первый электросталеплавильный цех ЭСПЦ №1, ставший вторым в СССР по объему выпуска электростали и одним из главных поставщиков металла для автотракторной, авиационной, подшипниковой промышленности. Уже в 1951 году общее количество марок стали, выплавляемых ЭСПЦ №1 достигло 174. Сюда, в этот цех, в 1959 году после окончания ремесленного училища №28 и пришел работать Игорь Смирнов.
Хотя Смирнов и не происходил из потомственных златоустовских рабочих (их шуточно называют "кузюки" - от сокращенного КУЗ -казенный уральский завод), атмосфера рабочего Златоуста не могла не сказаться на формировании его характера в тот ответственный момент, когда паренек превращается в мужчину. Сегодня можно сказать, что характер нашего президента вполне сравним с златоустовскими клинками - твердыми и одновременно гибкими.
В том же 1959 году старый друг семьи Смирновых - А.Ф.Федоров, дважды Герой Советского Союза, возглавлявший во время войны партизанское движение на Украине, а позднее, министр социального обеспечения УССР, "сосватал" двух братьев Смирновых поехать в Новую Каховку. Олег и Игорь поехали. Но Олег через год вернулся в Златоуст, а Игорь остался.
Новая Каховка действительно была новой, возводящейся на голом месте. Осенью 1950 в восьмидесяти километрах от Херсона и в десяти - от Каховки началось строительство Каховской ГЭС и одновременно молодого города, которому в 1952-м было дано название Новая Каховка.
Места здесь исконно славянские. На бескрайних степных просторах лишь высокие немые курганы напоминают о битвах храбрых дружин древнерусских князей, о яростных сшибках чубатых запорожцев с турецкими янычарами и дикими ордами татар-крымчаков. А в конце 20 года на Каховском плацдарме сошлись в братоубийственной мясорубке красноармейцы и войска Врангеля...
И вот - возведение электростанции, гиганта, строившегося усилиями всей страны. Она была пущена на год раньше срока, осенью 1956 года. Появление Каховской ГЭС для юга Украины, для засушливых земель Херсонщины и Крыма, имело огромное значение.
День от дня рос и город, заложенный на месте села с поэтическим названием Ключевое, - и впрямь здесь под крутыми днепровскими обрывами журчат, переливаются кристально-чистые прозрачные ключи... Молодой город Новая Каховка был городом энергетиков и машиностроителей. И все жители его были в конце пятидесятых молодыми людьми.
Здесь царило какое-то радостно-приподнятое настроение, подъем сил; желание жить полной жизнью, что-то такое чистое (может быть, с высоты прожитых лет и немного наивное: "нынешнее поколение будет жить при коммунизме"), но очень трогательное.
Учились - без отрыва от производства - чуть ли не все, поголовно, создавали самодеятельный драматический театр, хор, занимались спортом, украшали свой город цветниками и деревьями, на месте безжизненных песчаных пустошей заложили и вырастили сосновый бор...
Этой кипучей энергии нам, сегодняшним, - занятым проблемами выживания, по горло перекормленным информацией и пресыщенным телевизором, от которого за уши не оттянешь, - остается только по-доброму позавидовать. Хотя проблем житейских и тогда было не меньше, а может быть, и гораздо больше. Просто то поколение - дети войны - было самими условиями жизни, детством своим голодным закалено в горниле трудностей и непривычно к нытью. Преодолевать трудности и при этом не терять способности к оптимистическому взгляду на жизнь - это то, чему нам стоило бы поучиться у поколения сороковых-пятидесятых годов.
Наверное, символично, что Игорь Николаевич свою будущую жену увидел ... на строительстве стадиона, а не в баре (их тогда и не было) или на дискотеке. А потом оказалось, что они - соседи по общежитию...
Жаннетта Николаевна - из семьи потомственных железнодорожников. Даже родилась на железнодорожной станции Купенск Узловой, что в Харьковской области. Ее отец - Николай Макарович Лотник - почетный железнодорожник, награжденный Орденом Ленина, проработал на железной дороге всю свою жизнь, начиная с пятнадцати лет и до восьмидесяти одного года. Да и сейчас живет и болеет именно этими проблемами...
Окончив металлургический факультет Харьковского инженерно-экономического института, молодой специалист получила направление на Новокаховский электромашиностроительный завод. И проработала там, не перебегая с места на место, как говорят "от звонка до звонка" - двадцать девять лет...
А тогда, в 1959-м, повстречались симпатичная черноглазая говорунья-украиночка, гарна дивчинонька и высокий широкоплечий уральский паренек с буйной шапкой кудрявых волос. Встречались в... "Красном уголке" - больше негде было. Вместе ходили на танцы. Кстати, на танцы - не просто для развлечения и отдыха, а еще и чтобы маленько подзаработать - Жаннетта отлично играла на фортепьяно, а Игорь был ударником. Встречались-встречались, и в марте 1960-го он сделал предложение - пожениться. Подали заявление, расписались - 23 апреля. И вот вместе - сорок один год...
Кстати, о числе "двадцать три". Оно - для семьи Смирновых - какое-то удивительно часто встречающееся. У Игоря Николаевича день рождения - 23 октября. В армию призвали - 23-го и 23-го же он вернулся из армии, у одной из невесток день рождения - 23, и внучка родилась - тоже 23!
Жила молодая семья Смирновых в общежитии - по разным комнатам, только через какое-то время выделили наконец семейную. Сундуками с приданым ни одна сторона отягощена не была, все хозяйство пришлось заводить с нуля. Тяжеловато приходилось, что и говорить, одной из крупных ( в рассрочку!) покупок стало пальто. В апреле 1961 года праздновали большую радость - родился сын, назвали его Володей. Хлопот и забот добавилось. К тому же тогда с ребенком разрешалось сидеть дома только до того, как ему исполнится три месяца, а потом молодая мама отправилась на работу на завод.
B 1963 году Смирнова призвали в армию, - как-то так случилось, что до двадцати двух лет его не призывали, так что пошел уже семейным человеком. Служил в Балашихе, под Москвой, в первой армии особого назначения, в войсках ПВО, в части 31920. Все три года -, а тогда служба в Вооруженных Силах длилась три года - служил младший лейтенант Смирнов хорошо, был занесен в Книгу Почета части. Его поощряли отпуском, приезжала к нему и жена с сыном.
А еще были письма... Игорь и Жанна писали друг другу практически ежедневно, делились всеми новостями, радостями и переживаниями. Она получила из подмосковной Балашихи девятьсот восемьдесят три письма....
Когда в 1966 году Смирнов вернулся из армии в Новую Каховку, он что называется вплотную решил заняться проблемой учебы. Решил поступать и поступил на вечернее отделение филиала Одесского строительного института. Проучившись в этом вузе два года, перевелся на третий курс Запорожского машиностроительного института имени Чубаря, а в 1974-м окончил его. Учился без отрыва от работы.
Работая на заводе, он добивался совершенствования в целом ряде рабочих профессий, не удовлетворяясь какой-то одной: токарь-универсал высшего разряда, шлифовщик высшего разряда, строгальщик высшего разряда, сварщик.
После того, как в 1967 году появился второй сынишка - Олег, возникли явные материальные затруднения, и Игорь Николаевич, кроме основной работы, начинает подрабатывать.
Что и говорить: пришлось тяжко - учился, работал во вторую смену, а потом еще и в ночную. Спал какими-то урывками, днем. Чтобы не прокараулить сына, ложился на пол, а рядом бегал Олежка, так что сон получался вполглаза.
Еще до окончания института его назначили заместителем начальника цеха. Это был самый большой цех на заводе - цех крупных электродвигателей 8 габарита. Новокаховский электромашиностроительный завод объединения "Южэлектромаш" был тогда гигантом, на котором работало свыше пятнадцати тысяч человек. Масштабы предприятия, конечно, впечатляют.
Работа у Смирнова теперь вообще никакими временными рамками не ограничивалась, зачастую и в три часа ночи нужно было быть на заводе. Ему нравилось. Ему всегда было интересно достигать чего-то нового, каких-то новых рубежей. И эту его способность заметили, заметили и то, что увлекаясь сам какой-то идеей, он умеет организовать людей на выполнение поставленной задачи, заинтересовать и их.
В то время отставал кузнечный цех, и Смирнова переводят туда заместителем начальника цеха. Вскоре кузница подтягивается, и его перебрасывают снова в цех 8 габарита, теперь уже в качестве начальника цеха.
Говорят, не боги горшки обжигают, все делают люди и всему можно научиться. Это, конечно, верно. Но все зависит от того, как человек подходит к своей работе, - как к неизбежной и нудной каторге или как к ответственному и интересному труду.
Надо признать, что на производстве продвигался по ступеням служебной лестницы Игорь Николаевич достаточно быстро, и ответственные участки работы ложились на его плечи один за другим. Причем, продвигался он в соответствии со своими заслугами, ибо связей и "мохнатых рук" в верхах у него никаких не было, да и не в его это принципах - получить что-то, не заслужив. Подкупали его честность и определенная доля бескомпромиссности. Хотя его кое-когда и склоняли к тому, чтобы что-нибудь "приписать", - этим не занимался никогда.
В партию вступил в 1963 году, будучи комсоргом цеха. И тут же хотели его из партии выгнать: комсомольцы цеха - хоть ты тресни - не желали на газету подписываться. ("Выгонят" Смирнова гораздо позже - на пленуме ЦК Компартии Молдавии - за "раскольническую деятельность" по созданию Приднестровской Молдавской Республики.)
После цеха 8 габарита его назначают заместителем главного инженера завода по техническому перевооружению и внедрению новой техники. Научно-технический прогресс не стоит на месте, и даже такое молодое предприятие, каким был Новокаховский "Электромаш", нуждалось в постоянном техническом перевооружении. Работал он и в этом качестве хорошо. И вот однажды, когда директор завода уходил в отпуск, он подписал приказ, согласно которому исполняющим обязанности директора назначался на месяц И.Н. Смирнов. В течение этого месяца свалился на него такой объем работы, что и представить трудно. Однако, никаких ЧП не было, все прошло благополучно.
Та же история повторилась и на следующий год. Потом Смирнова послали на двухмесячные курсы повышения квалификации в Подмосковье, и по окончании их он был назначен заместителем директора по производству.
В 1987 году директор Новокаховского электромашиностроительного собирался покинуть свой пост. Многие тогда считали, что на его место назначат Смирнова. Но вдруг "сверху" раздается руководящий звонок и рекомендуют другого кандидата на должность, из Херсона (заметим в скобках, что тесть кандидата трудился в высокой должности в профильном министерстве). Руководители заводских подразделений заметались: выполнить директиву из Москвы или избрать достаточно резкого Смирнова? Не выдержали, дрогнули...
Тогда, по закону "О государственных предприятиях" директор избирался трудовым коллективом на собрании. Собрали общезаводское собрание уполномоченных представителей. Демократические по форме выборы были хорошо срежиссированы: несмотря на равное количество поданных за кандидатов голосов, три голоса сидевших в президиуме собрания, якобы не подсчитанные ранее, были отданы конкуренту Смирнова. Представители цеха, где он не один год был начальником, громко возмущались подтасовкой, но желаемый для "высших сфер" результат был достигнут.
Незадолго перед этим, после долгих лет житья в общежитии и в ведомственной двухкомнатной квартирке в домике военизированной охраны завода, Смирновы, отработавшие на предприятии свыше двадцати пяти лет каждый, наконец-то получили трехкомнатную квартиру. Не верилось: своя квартира!
Была у них и "дача": вскоре после того, как появился на свет младший, Алька, путем жесточайшей экономии и складывания нескольких месячных зарплат купили садовый участок в 3, 5 сотки с абрикосовыми деревьями. Игорю Николаевичу весьма понравился процесс выращивания клубники. Дети тогда впервые, за много лет - от пуза - наелись фруктов. "Дачу" свою семейство Смирновых обустраивало посредством посещения каждый выходной городской свалки, - все нужные материалы находили там. А еще - собирали кирпичи, упавшие с машин, идущих с кирпичного завода.
Нужно сказать, что Игорь Николаевич с детства привык к труду, не боясь никакого, даже самого тяжелого. Все ремонты в квартире всегда были делом его рук. Он очень любит мастерить что-нибудь именно своими руками. И это сохранилось в нем до сих пор. Смирнов любит ремесло и гордится своей мастерской, где каждый инструмент лежит не для красоты, а для дела.
В конце семидесятых путем экономии и займов Смирновы приобретают автомобиль "Москвич-2140". (Этот старенький проржавленный "Москвич", наверное, хорошо помнят все, кто знаком со Смирновым. Ковырялся он в нем постоянно, а расстался с этим ветераном автомобильного мира лишь в прошлом году.)
Жизнь будто бы вошла в колею, наладилась. Хорошая, интересная работа, машина, дача, собранная в прямом смысле по кирпичику, квартира, доведенная до ума своими силами...
И - неожиданный перелом. Смирнов не захотел остаться на заводе. Зная его характер, можно смело сказать почему: он не терпит низостей и подковерного подличанья. Его стиль - открытый, честный поединок.
Его тогда уговаривали остаться в должности замдиректора, приезжали из министерства. Он ответил: "Не сработаюсь!" и ушел, оставив за спиной 29 лет, отданных заводу и добрые воспоминания товарищей по работе.
Минэлектротехпром предложил на выбор Полтаву, Фрунзе, Тирасполь и Ярославль. Смирнов выбрал Тираспольский "Электромаш" - завод с долгом в одиннадцать миллионов рублей...

СТАНОВЛЕНИЕ

Основы характера, основы индивидуальности, безусловно, закладываются еще в раннем детстве, в семье. Какой же была семья Смирновых, созданная в середине тридцатых годов - времени великих свершений, пафоса грандиозных строек, кипучей энергии, времени бурного строительства молодого государства - СССР?
Николай Степанович Смирнов родился в 1914 году в г. Шуе Ивановской области в семье ткачей. Как и у огромного большинства его сверстников, отец его погиб во время гражданской войны, а мать умерла. Беспризорником, слава Богу, не стал, воспитывался в детдоме. Вступил в комсомол в четырнадцать, в партию - в двадцать два года. Коммунистом он был по глубокому убеждению, а не по конъюнктурным соображениям. Работе отдавался самозабвенно, - сначала как комсомольский вожак в Саратовской области и на Камчатке, где его в 1938 году избирают первым секретарем Камчатского обкома комсомола, а затем - и на партийной работе.
В декабре 1944 его посылают на освобожденную от немецко-фашистских захватчиков территорию Украины - в Херсон, секретарем горкома партии. Можно только догадываться об объеме работы, требовавшей всех сил, без остатка...
Через три года новое назначение, - нужно поднимать сельское хозяйство, разбитое войной, восстанавливать колхозы и совхозы. Николай Степанович становится первым секретарем Голопристанского райкома партии на Херсонщине. И здесь опять - бессонные ночи и сумасшедшей загруженности дни. К началу 50-х он успел - без отрыва от работы - закончить педагогический институт, а в 1951 - Высшие партийные курсы при ЦК партии. Пятнадцать лет безупречной работы, два ордена "Знак Почета" и медаль "За трудовое отличие".
Его жена - Зинаида Григорьевна (в девичестве Челпанова) - родом с Урала. Родилась она в 1916 году в г. Сатка Челябинской области. В начале своей трудовой биографии работала химиком на производстве. А затем ее жизнь практически всегда была связана со средствами массовой информации. Когда мужа послали на Камчатку, редактировала там районную газету, в Хабаровске работала в секторе печати, а в Херсоне - в радиокомитете. Выучила украинский язык, вела на нем общественно-политические передачи. Одновременно училась в институте. И это все - имея трех детей, трех мальчишек-сорванцов!
Старший - Владимир - родился в 1936, средний - Олег - в 1939, а младший - Игорь - 23 октября 1941 года, в тяжелейшее время, когда над страной нависла смертельная опасность, когда, сжав зубы, с кровопролитными боями Советская Армия отступала, оставляя один город за другим...
В тот день, когда родился младший Смирнов, немцы захватили Таганрог. Россиянин, государственник и историк по специальности, Николай Степанович своих сыновей назвал именами русских князей и хотел, чтобы это стало семейной традицией. (Его сын, Игорь Николаевич, своих сыновей назвал Владимиром и Олегом, а Олег, в свою очередь своего сына - Игорем, так что традиция все-таки сложилась...)
И мать, и отец, как говорится, горели на работе, плюс частые переезды с места на место... Все это давало возможность практически бесконтрольно (за исключением выходных, которые семья старалась провести вместе) делать, что угодно. Но закваска у парнишек Смирновых была крепкая, пример родителей - честных и бескорыстных людей, не гнавшихся за земными благами, был постоянно перед глазами, и самостоятельность шла не во вред, а наоборот, на пользу. В тепличных условиях сильные характеры не возрастают. Все трое с детства умели за себя постоять, уважали родителей, привыкли все делать своими руками, да и за словом в карман не лезли. Зинаида Григорьевна вспоминает, как в канун нового 1945 года знакомые, собравшиеся в доме, от души хохотали над ответом Игорька (а ему только минуло три года), игравшего во дворе со своими сверстниками. Дело было в недавно освобожденном Херсоне, ребятишки дразнили его "Москаль, москаль!", на что он твердо ответил: "Я не москаль, я - Суворов!" Друзья шутили: "Братцы, вот он, наш Суворов, порастает!"
Жили, конечно, тяжеловато, но тогда так жили все. Была все-таки уже какая-то стабильность... Но однажды все полетело в тартарары...
Летом 1952 года отпуск решили провести в Шуе, у тети Николая Степановича. И вот через несколько дней ночью в маленький домик на окраине ворвались трое, насмерть перепугав ребят, предъявили отцу ордер на арест - и увели с собой. Недоумение, страх, слезы. Пуще всех за отцом убивался младший, десятилетний Игорь. Потом был суд, "знаменитая" "тройка". Дали пятнадцать лет лишения свободы и пять лет высылки. За что? Суть обвинения: по личному указанию Смирнова колхозы района снабжали сеном семьи погибших фронтовиков бесплатно, а не по трудодням. Такое было время, - Николай Степанович не избежал судьбы многих и многих тысяч своих современников. Ему еще "повезло" - пробыл в лагерях только два года и был освобожден в августе 1954...
Но чего стоили эти два года ему самому и его семье?..
Прежде всего, без работы остается жена. Как-то надо существовать, да и не одна она, - нужно прокормить и хоть во что-то одеть-обуть троих, старшему из которых нет и шестнадцати, а младшему -десять. Семья поехала на родину Зинаиды Григорьевны - в Сатку. Пришлось не просто туго, а очень туго, потому что на работу ее, жену "врага народа" нигде брать нe хотели. Братьям нужно было думать о том, как заработать хоть какую-то копейку. Игорь вдвоем с Олегом подрядились копать огороды, пасли лошадей в ночном. Однажды конь взбрыкнул так, что неудачно свалившийся на землю Олег заработал ... перелом ноги. Ночное для мальчишек всегда было чем-то немного романтическим, но тут была голодная романтика, потому что на костре иногда и испечь-то было нечего.
О том периоде перебивания с кое-чего на кое-что многое (косвенно) говорит такой эпизод. Однажды мне во время какого-то приема, когда подали фруктовое желе, довелось услышать, как на вопрос "А вы, что, Игорь Николаевич, не любите?", Смирнов оказал: "И смотреть на него не могу. В детстве так наелся - выше горла. Ничего не было, так мать крахмалом заваривала отвар ягод - вот и вся еда!"
Чтобы выжить тогда, нужно было запасти картошку. А где ее взять? Зинаида Григорьевна говорит: "Сыновья на лодке переправлялись на ту сторону пруда, перекапывали уже убранные поля, искали и собирали картошку. Когда привозили - в глазах гордость: "Достали!". Быстро они тогда повзрослели, на глазах".
Игорь заявил твердо "В школу не пойду, надо на жизнь зарабатывать!" и, действительно, когда через два года вернулся отец и семья переехала в Златоуст, он поступил в ремесленное училище, готовившее металлургов. Там царила, как вспоминает, мама Игоря Николаевича, своя "дедовщина": старшие отбирали у новичков ремни, меняли старые шинели на новые. Сняли шинель и с Игоря. Но он не поддавался, когда надо, отстаивая свою правоту кулаками. Десятый класс заканчивал в школе рабочей молодежи, одновременно работая на заводе.
Вернувшийся из лагеря Николай Степанович веры в Советскую власть и Компартию не потерял, да конца своих дней оставался убежденным коммунистом. Сначала работал он на стройке, потом учителем истории, директором школы, заведующим гороно в Златоусте. Был награжден значком "Отличник народного просвещения", а в 1961 году удостоен звания "Заслуженный учитель школы РСФСР". Умер в феврале 1966 года, не дожив до пятидесяти двух лет. До последнего дня, превозмогая болезнь, находился на работе. Главная его заповедь была: "Живи так, чтобы другим было хорошо оттого, что ты живешь". Он оставил после себя по-настоящему добрую память, благодарных учеников и прекрасных сыновей.
Зинаида Григорьевна после переезда в Златоуст была директором Дворца пионеров, редактором многотиражки "Строитель", уже выйдя на пенсию, работала в Доме книги. И сейчас, в свои восемьдесят пять, - это неравнодушный человек. Она продолжает работать в Совете ветеранов, никогда не расстается со своими любимыми книгами. В ее маленькой двухкомнатной квартирке книги - везде. Чтение для нее - образ жизни, это страсть, которую она передала и своему сыну, ибо Игорь Николаевич читать любит до самозабвения.
Камчатка, Херсон, Голая Пристань, Сатка, Златоуст... Из всего пестрого калейдоскопа детских впечатлений, безусловно, самые значительные и весомые связаны со Златоустом, - здесь Игорь Смирнов из пусть и самостоятельного, но все-таки еще мальчишки возмужал и вышел на свою собственную жизненную стезю.
Этот южно-уральский город известен не только в России, но и за ее пределами как непревзойдённый центр выделки холодного оружия, украшенного золотыми гравюрами. Златоуст-город вырос из Златоустовского железоделательного завода, заложенного у подножья Косотура по указу "дщери Петровой" Елизаветы в 1754 году.
Здесь в начале ХIХ века работал ученый-металлург П.П.Аносов, раскрывший тайну булата и создавший образцы, ни в чем не уступавшие булату из Дамаска. Здесь творил И.Н. Бушуев - основоположник русской школы самобытного искусства рисунка на металле, превзошедший в своем удивительном мастерстве учителей из немецкого Золингена. Его клинки, украшенные тончайшей вязью, соединили в себе твердость, упругость, остроту - и красоту. Знаменитые крылатые кони Бушуева, бегущие вскачь или вздыбившиеся на булатных саблях, еще при жизни художника-оружейника снискали ему заслуженную славу. Это о нем Павел Бажов написал сказ "Иванко-Крылатко".
Златоуст - третий по величине город Челябинской области. Сейчас в нем живет около 250 тысяч человек. Климат здесь, как и везде на Урале - резко континентальный, - летом жара до 35°, а зимой трещат сорокаградусные морозы. В какую сторону ни пойдешь, - со всех сторон лес, а прямо к городу подступили горы - Косотур, Татарка, Паленая, а чуть дальше - трехглавый Таганай. Шумит бойкая горная река Ай, вытекающая из Клюквенного болота, переговаривается с речкой Чувашкой.
В старом городе, где жила семья Смирновых, и дома старые, деревянные, на некоторых и до сих пор висят таблички "Страховое общество "Саламандра". 1846 год"...
На гербе Златоуста - разливочный ковш, на фоне которого - летящий конь. Летящие кони - это эмблема оружейников Златоуста, и сегодня достойно продолжающих вековые традиции.
Ну, а разливочный ковш - эмблема металлургов, ибо Златоустовский металлургический завод - крупнейшее предприятие города. Здесь, еще в 1934 году был введен в строй первый электросталеплавильный цех ЭСПЦ №1, ставший вторым в СССР по объему выпуска электростали и одним из главных поставщиков металла для автотракторной, авиационной, подшипниковой промышленности. Уже в 1951 году общее количество марок стали, выплавляемых ЭСПЦ №1 достигло 174. Сюда, в этот цех, в 1959 году после окончания ремесленного училища №28 и пришел работать Игорь Смирнов.
Хотя Смирнов и не происходил из потомственных златоустовских рабочих (их шуточно называют "кузюки" - от сокращенного КУЗ -казенный уральский завод), атмосфера рабочего Златоуста не могла не сказаться на формировании его характера в тот ответственный момент, когда паренек превращается в мужчину. Сегодня можно сказать, что характер нашего президента вполне сравним с златоустовскими клинками - твердыми и одновременно гибкими.
В том же 1959 году старый друг семьи Смирновых - А.Ф.Федоров, дважды Герой Советского Союза, возглавлявший во время войны партизанское движение на Украине, а позднее, министр социального обеспечения УССР, "сосватал" двух братьев Смирновых поехать в Новую Каховку. Олег и Игорь поехали. Но Олег через год вернулся в Златоуст, а Игорь остался.
Новая Каховка действительно была новой, возводящейся на голом месте. Осенью 1950 в восьмидесяти километрах от Херсона и в десяти - от Каховки началось строительство Каховской ГЭС и одновременно молодого города, которому в 1952-м было дано название Новая Каховка.
Места здесь исконно славянские. На бескрайних степных просторах лишь высокие немые курганы напоминают о битвах храбрых дружин древнерусских князей, о яростных сшибках чубатых запорожцев с турецкими янычарами и дикими ордами татар-крымчаков. А в конце 20 года на Каховском плацдарме сошлись в братоубийственной мясорубке красноармейцы и войска Врангеля...
И вот - возведение электростанции, гиганта, строившегося усилиями всей страны. Она была пущена на год раньше срока, осенью 1956 года. Появление Каховской ГЭС для юга Украины, для засушливых земель Херсонщины и Крыма, имело огромное значение.
День от дня рос и город, заложенный на месте села с поэтическим названием Ключевое, - и впрямь здесь под крутыми днепровскими обрывами журчат, переливаются кристально-чистые прозрачные ключи... Молодой город Новая Каховка был городом энергетиков и машиностроителей. И все жители его были в конце пятидесятых молодыми людьми.
Здесь царило какое-то радостно-приподнятое настроение, подъем сил; желание жить полной жизнью, что-то такое чистое (может быть, с высоты прожитых лет и немного наивное: "нынешнее поколение будет жить при коммунизме"), но очень трогательное.
Учились - без отрыва от производства - чуть ли не все, поголовно, создавали самодеятельный драматический театр, хор, занимались спортом, украшали свой город цветниками и деревьями, на месте безжизненных песчаных пустошей заложили и вырастили сосновый бор...
Этой кипучей энергии нам, сегодняшним, - занятым проблемами выживания, по горло перекормленным информацией и пресыщенным телевизором, от которого за уши не оттянешь, - остается только по-доброму позавидовать. Хотя проблем житейских и тогда было не меньше, а может быть, и гораздо больше. Просто то поколение - дети войны - было самими условиями жизни, детством своим голодным закалено в горниле трудностей и непривычно к нытью. Преодолевать трудности и при этом не терять способности к оптимистическому взгляду на жизнь - это то, чему нам стоило бы поучиться у поколения сороковых-пятидесятых годов.
Наверное, символично, что Игорь Николаевич свою будущую жену увидел ... на строительстве стадиона, а не в баре (их тогда и не было) или на дискотеке. А потом оказалось, что они - соседи по общежитию...
Жаннетта Николаевна - из семьи потомственных железнодорожников. Даже родилась на железнодорожной станции Купенск Узловой, что в Харьковской области. Ее отец - Николай Макарович Лотник - почетный железнодорожник, награжденный Орденом Ленина, проработал на железной дороге всю свою жизнь, начиная с пятнадцати лет и до восьмидесяти одного года. Да и сейчас живет и болеет именно этими проблемами...
Окончив металлургический факультет Харьковского инженерно-экономического института, молодой специалист получила направление на Новокаховский электромашиностроительный завод. И проработала там, не перебегая с места на место, как говорят "от звонка до звонка" - двадцать девять лет...
А тогда, в 1959-м, повстречались симпатичная черноглазая говорунья-украиночка, гарна дивчинонька и высокий широкоплечий уральский паренек с буйной шапкой кудрявых волос. Встречались в... "Красном уголке" - больше негде было. Вместе ходили на танцы. Кстати, на танцы - не просто для развлечения и отдыха, а еще и чтобы маленько подзаработать - Жаннетта отлично играла на фортепьяно, а Игорь был ударником. Встречались-встречались, и в марте 1960-го он сделал предложение - пожениться. Подали заявление, расписались - 23 апреля. И вот вместе - сорок один год...
Кстати, о числе "двадцать три". Оно - для семьи Смирновых - какое-то удивительно часто встречающееся. У Игоря Николаевича день рождения - 23 октября. В армию призвали - 23-го и 23-го же он вернулся из армии, у одной из невесток день рождения - 23, и внучка родилась - тоже 23!
Жила молодая семья Смирновых в общежитии - по разным комнатам, только через какое-то время выделили наконец семейную. Сундуками с приданым ни одна сторона отягощена не была, все хозяйство пришлось заводить с нуля. Тяжеловато приходилось, что и говорить, одной из крупных ( в рассрочку!) покупок стало пальто. В апреле 1961 года праздновали большую радость - родился сын, назвали его Володей. Хлопот и забот добавилось. К тому же тогда с ребенком разрешалось сидеть дома только до того, как ему исполнится три месяца, а потом молодая мама отправилась на работу на завод.
B 1963 году Смирнова призвали в армию, - как-то так случилось, что до двадцати двух лет его не призывали, так что пошел уже семейным человеком. Служил в Балашихе, под Москвой, в первой армии особого назначения, в войсках ПВО, в части 31920. Все три года -, а тогда служба в Вооруженных Силах длилась три года - служил младший лейтенант Смирнов хорошо, был занесен в Книгу Почета части. Его поощряли отпуском, приезжала к нему и жена с сыном.
А еще были письма... Игорь и Жанна писали друг другу практически ежедневно, делились всеми новостями, радостями и переживаниями. Она получила из подмосковной Балашихи девятьсот восемьдесят три письма....
Когда в 1966 году Смирнов вернулся из армии в Новую Каховку, он что называется вплотную решил заняться проблемой учебы. Решил поступать и поступил на вечернее отделение филиала Одесского строительного института. Проучившись в этом вузе два года, перевелся на третий курс Запорожского машиностроительного института имени Чубаря, а в 1974-м окончил его. Учился без отрыва от работы.
Работая на заводе, он добивался совершенствования в целом ряде рабочих профессий, не удовлетворяясь какой-то одной: токарь-универсал высшего разряда, шлифовщик высшего разряда, строгальщик высшего разряда, сварщик.
После того, как в 1967 году появился второй сынишка - Олег, возникли явные материальные затруднения, и Игорь Николаевич, кроме основной работы, начинает подрабатывать.
Что и говорить: пришлось тяжко - учился, работал во вторую смену, а потом еще и в ночную. Спал какими-то урывками, днем. Чтобы не прокараулить сына, ложился на пол, а рядом бегал Олежка, так что сон получался вполглаза.
Еще до окончания института его назначили заместителем начальника цеха. Это был самый большой цех на заводе - цех крупных электродвигателей 8 габарита. Новокаховский электромашиностроительный завод объединения "Южэлектромаш" был тогда гигантом, на котором работало свыше пятнадцати тысяч человек. Масштабы предприятия, конечно, впечатляют.
Работа у Смирнова теперь вообще никакими временными рамками не ограничивалась, зачастую и в три часа ночи нужно было быть на заводе. Ему нравилось. Ему всегда было интересно достигать чего-то нового, каких-то новых рубежей. И эту его способность заметили, заметили и то, что увлекаясь сам какой-то идеей, он умеет организовать людей на выполнение поставленной задачи, заинтересовать и их.
В то время отставал кузнечный цех, и Смирнова переводят туда заместителем начальника цеха. Вскоре кузница подтягивается, и его перебрасывают снова в цех 8 габарита, теперь уже в качестве начальника цеха.
Говорят, не боги горшки обжигают, все делают люди и всему можно научиться. Это, конечно, верно. Но все зависит от того, как человек подходит к своей работе, - как к неизбежной и нудной каторге или как к ответственному и интересному труду.
Надо признать, что на производстве продвигался по ступеням служебной лестницы Игорь Николаевич достаточно быстро, и ответственные участки работы ложились на его плечи один за другим. Причем, продвигался он в соответствии со своими заслугами, ибо связей и "мохнатых рук" в верхах у него никаких не было, да и не в его это принципах - получить что-то, не заслужив. Подкупали его честность и определенная доля бескомпромиссности. Хотя его кое-когда и склоняли к тому, чтобы что-нибудь "приписать", - этим не занимался никогда.
В партию вступил в 1963 году, будучи комсоргом цеха. И тут же хотели его из партии выгнать: комсомольцы цеха - хоть ты тресни - не желали на газету подписываться. ("Выгонят" Смирнова гораздо позже - на пленуме ЦК Компартии Молдавии - за "раскольническую деятельность" по созданию Приднестровской Молдавской Республики.)
После цеха 8 габарита его назначают заместителем главного инженера завода по техническому перевооружению и внедрению новой техники. Научно-технический прогресс не стоит на месте, и даже такое молодое предприятие, каким был Новокаховский "Электромаш", нуждалось в постоянном техническом перевооружении. Работал он и в этом качестве хорошо. И вот однажды, когда директор завода уходил в отпуск, он подписал приказ, согласно которому исполняющим обязанности директора назначался на месяц И.Н. Смирнов. В течение этого месяца свалился на него такой объем работы, что и представить трудно. Однако, никаких ЧП не было, все прошло благополучно.
Та же история повторилась и на следующий год. Потом Смирнова послали на двухмесячные курсы повышения квалификации в Подмосковье, и по окончании их он был назначен заместителем директора по производству.
В 1987 году директор Новокаховского электромашиностроительного собирался покинуть свой пост. Многие тогда считали, что на его место назначат Смирнова. Но вдруг "сверху" раздается руководящий звонок и рекомендуют другого кандидата на должность, из Херсона (заметим в скобках, что тесть кандидата трудился в высокой должности в профильном министерстве). Руководители заводских подразделений заметались: выполнить директиву из Москвы или избрать достаточно резкого Смирнова? Не выдержали, дрогнули...
Тогда, по закону "О государственных предприятиях" директор избирался трудовым коллективом на собрании. Собрали общезаводское собрание уполномоченных представителей. Демократические по форме выборы были хорошо срежиссированы: несмотря на равное количество поданных за кандидатов голосов, три голоса сидевших в президиуме собрания, якобы не подсчитанные ранее, были отданы конкуренту Смирнова. Представители цеха, где он не один год был начальником, громко возмущались подтасовкой, но желаемый для "высших сфер" результат был достигнут.
Незадолго перед этим, после долгих лет житья в общежитии и в ведомственной двухкомнатной квартирке в домике военизированной охраны завода, Смирновы, отработавшие на предприятии свыше двадцати пяти лет каждый, наконец-то получили трехкомнатную квартиру. Не верилось: своя квартира!
Была у них и "дача": вскоре после того, как появился на свет младший, Алька, путем жесточайшей экономии и складывания нескольких месячных зарплат купили садовый участок в 3, 5 сотки с абрикосовыми деревьями. Игорю Николаевичу весьма понравился процесс выращивания клубники. Дети тогда впервые, за много лет - от пуза - наелись фруктов. "Дачу" свою семейство Смирновых обустраивало посредством посещения каждый выходной городской свалки, - все нужные материалы находили там. А еще - собирали кирпичи, упавшие с машин, идущих с кирпичного завода.
Нужно сказать, что Игорь Николаевич с детства привык к труду, не боясь никакого, даже самого тяжелого. Все ремонты в квартире всегда были делом его рук. Он очень любит мастерить что-нибудь именно своими руками. И это сохранилось в нем до сих пор. Смирнов любит ремесло и гордится своей мастерской, где каждый инструмент лежит не для красоты, а для дела.
В конце семидесятых путем экономии и займов Смирновы приобретают автомобиль "Москвич-2140". (Этот старенький проржавленный "Москвич", наверное, хорошо помнят все, кто знаком со Смирновым. Ковырялся он в нем постоянно, а расстался с этим ветераном автомобильного мира лишь в прошлом году.)
Жизнь будто бы вошла в колею, наладилась. Хорошая, интересная работа, машина, дача, собранная в прямом смысле по кирпичику, квартира, доведенная до ума своими силами...
И - неожиданный перелом. Смирнов не захотел остаться на заводе. Зная его характер, можно смело сказать почему: он не терпит низостей и подковерного подличанья. Его стиль - открытый, честный поединок.
Его тогда уговаривали остаться в должности замдиректора, приезжали из министерства. Он ответил: "Не сработаюсь!" и ушел, оставив за спиной 29 лет, отданных заводу и добрые воспоминания товарищей по работе.
Минэлектротехпром предложил на выбор Полтаву, Фрунзе, Тирасполь и Ярославль. Смирнов выбрал Тираспольский "Электромаш" - завод с долгом в одиннадцать миллионов рублей...

СТАНОВЛЕНИЕ

Основы характера, основы индивидуальности, безусловно, закладываются еще в раннем детстве, в семье. Какой же была семья Смирновых, созданная в середине тридцатых годов - времени великих свершений, пафоса грандиозных строек, кипучей энергии, времени бурного строительства молодого государства - СССР?
Николай Степанович Смирнов родился в 1914 году в г. Шуе Ивановской области в семье ткачей. Как и у огромного большинства его сверстников, отец его погиб во время гражданской войны, а мать умерла. Беспризорником, слава Богу, не стал, воспитывался в детдоме. Вступил в комсомол в четырнадцать, в партию - в двадцать два года. Коммунистом он был по глубокому убеждению, а не по конъюнктурным соображениям. Работе отдавался самозабвенно, - сначала как комсомольский вожак в Саратовской области и на Камчатке, где его в 1938 году избирают первым секретарем Камчатского обкома комсомола, а затем - и на партийной работе.
В декабре 1944 его посылают на освобожденную от немецко-фашистских захватчиков территорию Украины - в Херсон, секретарем горкома партии. Можно только догадываться об объеме работы, требовавшей всех сил, без остатка...
Через три года новое назначение, - нужно поднимать сельское хозяйство, разбитое войной, восстанавливать колхозы и совхозы. Николай Степанович становится первым секретарем Голопристанского райкома партии на Херсонщине. И здесь опять - бессонные ночи и сумасшедшей загруженности дни. К началу 50-х он успел - без отрыва от работы - закончить педагогический институт, а в 1951 - Высшие партийные курсы при ЦК партии. Пятнадцать лет безупречной работы, два ордена "Знак Почета" и медаль "За трудовое отличие".
Его жена - Зинаида Григорьевна (в девичестве Челпанова) - родом с Урала. Родилась она в 1916 году в г. Сатка Челябинской области. В начале своей трудовой биографии работала химиком на производстве. А затем ее жизнь практически всегда была связана со средствами массовой информации. Когда мужа послали на Камчатку, редактировала там районную газету, в Хабаровске работала в секторе печати, а в Херсоне - в радиокомитете. Выучила украинский язык, вела на нем общественно-политические передачи. Одновременно училась в институте. И это все - имея трех детей, трех мальчишек-сорванцов!
Старший - Владимир - родился в 1936, средний - Олег - в 1939, а младший - Игорь - 23 октября 1941 года, в тяжелейшее время, когда над страной нависла смертельная опасность, когда, сжав зубы, с кровопролитными боями Советская Армия отступала, оставляя один город за другим...
В тот день, когда родился младший Смирнов, немцы захватили Таганрог. Россиянин, государственник и историк по специальности, Николай Степанович своих сыновей назвал именами русских князей и хотел, чтобы это стало семейной традицией. (Его сын, Игорь Николаевич, своих сыновей назвал Владимиром и Олегом, а Олег, в свою очередь своего сына - Игорем, так что традиция все-таки сложилась...)
И мать, и отец, как говорится, горели на работе, плюс частые переезды с места на место... Все это давало возможность практически бесконтрольно (за исключением выходных, которые семья старалась провести вместе) делать, что угодно. Но закваска у парнишек Смирновых была крепкая, пример родителей - честных и бескорыстных людей, не гнавшихся за земными благами, был постоянно перед глазами, и самостоятельность шла не во вред, а наоборот, на пользу. В тепличных условиях сильные характеры не возрастают. Все трое с детства умели за себя постоять, уважали родителей, привыкли все делать своими руками, да и за словом в карман не лезли. Зинаида Григорьевна вспоминает, как в канун нового 1945 года знакомые, собравшиеся в доме, от души хохотали над ответом Игорька (а ему только минуло три года), игравшего во дворе со своими сверстниками. Дело было в недавно освобожденном Херсоне, ребятишки дразнили его "Москаль, москаль!", на что он твердо ответил: "Я не москаль, я - Суворов!" Друзья шутили: "Братцы, вот он, наш Суворов, порастает!"
Жили, конечно, тяжеловато, но тогда так жили все. Была все-таки уже какая-то стабильность... Но однажды все полетело в тартарары...
Летом 1952 года отпуск решили провести в Шуе, у тети Николая Степановича. И вот через несколько дней ночью в маленький домик на окраине ворвались трое, насмерть перепугав ребят, предъявили отцу ордер на арест - и увели с собой. Недоумение, страх, слезы. Пуще всех за отцом убивался младший, десятилетний Игорь. Потом был суд, "знаменитая" "тройка". Дали пятнадцать лет лишения свободы и пять лет высылки. За что? Суть обвинения: по личному указанию Смирнова колхозы района снабжали сеном семьи погибших фронтовиков бесплатно, а не по трудодням. Такое было время, - Николай Степанович не избежал судьбы многих и многих тысяч своих современников. Ему еще "повезло" - пробыл в лагерях только два года и был освобожден в августе 1954...
Но чего стоили эти два года ему самому и его семье?..
Прежде всего, без работы остается жена. Как-то надо существовать, да и не одна она, - нужно прокормить и хоть во что-то одеть-обуть троих, старшему из которых нет и шестнадцати, а младшему -десять. Семья поехала на родину Зинаиды Григорьевны - в Сатку. Пришлось не просто туго, а очень туго, потому что на работу ее, жену "врага народа" нигде брать нe хотели. Братьям нужно было думать о том, как заработать хоть какую-то копейку. Игорь вдвоем с Олегом подрядились копать огороды, пасли лошадей в ночном. Однажды конь взбрыкнул так, что неудачно свалившийся на землю Олег заработал ... перелом ноги. Ночное для мальчишек всегда было чем-то немного романтическим, но тут была голодная романтика, потому что на костре иногда и испечь-то было нечего.
О том периоде перебивания с кое-чего на кое-что многое (косвенно) говорит такой эпизод. Однажды мне во время какого-то приема, когда подали фруктовое желе, довелось услышать, как на вопрос "А вы, что, Игорь Николаевич, не любите?", Смирнов оказал: "И смотреть на него не могу. В детстве так наелся - выше горла. Ничего не было, так мать крахмалом заваривала отвар ягод - вот и вся еда!"
Чтобы выжить тогда, нужно было запасти картошку. А где ее взять? Зинаида Григорьевна говорит: "Сыновья на лодке переправлялись на ту сторону пруда, перекапывали уже убранные поля, искали и собирали картошку. Когда привозили - в глазах гордость: "Достали!". Быстро они тогда повзрослели, на глазах".
Игорь заявил твердо "В школу не пойду, надо на жизнь зарабатывать!" и, действительно, когда через два года вернулся отец и семья переехала в Златоуст, он поступил в ремесленное училище, готовившее металлургов. Там царила, как вспоминает, мама Игоря Николаевича, своя "дедовщина": старшие отбирали у новичков ремни, меняли старые шинели на новые. Сняли шинель и с Игоря. Но он не поддавался, когда надо, отстаивая свою правоту кулаками. Десятый класс заканчивал в школе рабочей молодежи, одновременно работая на заводе.
Вернувшийся из лагеря Николай Степанович веры в Советскую власть и Компартию не потерял, да конца своих дней оставался убежденным коммунистом. Сначала работал он на стройке, потом учителем истории, директором школы, заведующим гороно в Златоусте. Был награжден значком "Отличник народного просвещения", а в 1961 году удостоен звания "Заслуженный учитель школы РСФСР". Умер в феврале 1966 года, не дожив до пятидесяти двух лет. До последнего дня, превозмогая болезнь, находился на работе. Главная его заповедь была: "Живи так, чтобы другим было хорошо оттого, что ты живешь". Он оставил после себя по-настоящему добрую память, благодарных учеников и прекрасных сыновей.
Зинаида Григорьевна после переезда в Златоуст была директором Дворца пионеров, редактором многотиражки "Строитель", уже выйдя на пенсию, работала в Доме книги. И сейчас, в свои восемьдесят пять, - это неравнодушный человек. Она продолжает работать в Совете ветеранов, никогда не расстается со своими любимыми книгами. В ее маленькой двухкомнатной квартирке книги - везде. Чтение для нее - образ жизни, это страсть, которую она передала и своему сыну, ибо Игорь Николаевич читать любит до самозабвения.
Камчатка, Херсон, Голая Пристань, Сатка, Златоуст... Из всего пестрого калейдоскопа детских впечатлений, безусловно, самые значительные и весомые связаны со Златоустом, - здесь Игорь Смирнов из пусть и самостоятельного, но все-таки еще мальчишки возмужал и вышел на свою собственную жизненную стезю.
Этот южно-уральский город известен не только в России, но и за ее пределами как непревзойдённый центр выделки холодного оружия, украшенного золотыми гравюрами. Златоуст-город вырос из Златоустовского железоделательного завода, заложенного у подножья Косотура по указу "дщери Петровой" Елизаветы в 1754 году.
Здесь в начале ХIХ века работал ученый-металлург П.П.Аносов, раскрывший тайну булата и создавший образцы, ни в чем не уступавшие булату из Дамаска. Здесь творил И.Н. Бушуев - основоположник русской школы самобытного искусства рисунка на металле, превзошедший в своем удивительном мастерстве учителей из немецкого Золингена. Его клинки, украшенные тончайшей вязью, соединили в себе твердость, упругость, остроту - и красоту. Знаменитые крылатые кони Бушуева, бегущие вскачь или вздыбившиеся на булатных саблях, еще при жизни художника-оружейника снискали ему заслуженную славу. Это о нем Павел Бажов написал сказ "Иванко-Крылатко".
Златоуст - третий по величине город Челябинской области. Сейчас в нем живет около 250 тысяч человек. Климат здесь, как и везде на Урале - резко континентальный, - летом жара до 35°, а зимой трещат сорокаградусные морозы. В какую сторону ни пойдешь, - со всех сторон лес, а прямо к городу подступили горы - Косотур, Татарка, Паленая, а чуть дальше - трехглавый Таганай. Шумит бойкая горная река Ай, вытекающая из Клюквенного болота, переговаривается с речкой Чувашкой.
В старом городе, где жила семья Смирновых, и дома старые, деревянные, на некоторых и до сих пор висят таблички "Страховое общество "Саламандра". 1846 год"...
На гербе Златоуста - разливочный ковш, на фоне которого - летящий конь. Летящие кони - это эмблема оружейников Златоуста, и сегодня достойно продолжающих вековые традиции.
Ну, а разливочный ковш - эмблема металлургов, ибо Златоустовский металлургический завод - крупнейшее предприятие города. Здесь, еще в 1934 году был введен в строй первый электросталеплавильный цех ЭСПЦ №1, ставший вторым в СССР по объему выпуска электростали и одним из главных поставщиков металла для автотракторной, авиационной, подшипниковой промышленности. Уже в 1951 году общее количество марок стали, выплавляемых ЭСПЦ №1 достигло 174. Сюда, в этот цех, в 1959 году после окончания ремесленного училища №28 и пришел работать Игорь Смирнов.
Хотя Смирнов и не происходил из потомственных златоустовских рабочих (их шуточно называют "кузюки" - от сокращенного КУЗ -казенный уральский завод), атмосфера рабочего Златоуста не могла не сказаться на формировании его характера в тот ответственный момент, когда паренек превращается в мужчину. Сегодня можно сказать, что характер нашего президента вполне сравним с златоустовскими клинками - твердыми и одновременно гибкими.
В том же 1959 году старый друг семьи Смирновых - А.Ф.Федоров, дважды Герой Советского Союза, возглавлявший во время войны партизанское движение на Украине, а позднее, министр социального обеспечения УССР, "сосватал" двух братьев Смирновых поехать в Новую Каховку. Олег и Игорь поехали. Но Олег через год вернулся в Златоуст, а Игорь остался.
Новая Каховка действительно была новой, возводящейся на голом месте. Осенью 1950 в восьмидесяти километрах от Херсона и в десяти - от Каховки началось строительство Каховской ГЭС и одновременно молодого города, которому в 1952-м было дано название Новая Каховка.
Места здесь исконно славянские. На бескрайних степных просторах лишь высокие немые курганы напоминают о битвах храбрых дружин древнерусских князей, о яростных сшибках чубатых запорожцев с турецкими янычарами и дикими ордами татар-крымчаков. А в конце 20 года на Каховском плацдарме сошлись в братоубийственной мясорубке красноармейцы и войска Врангеля...
И вот - возведение электростанции, гиганта, строившегося усилиями всей страны. Она была пущена на год раньше срока, осенью 1956 года. Появление Каховской ГЭС для юга Украины, для засушливых земель Херсонщины и Крыма, имело огромное значение.
День от дня рос и город, заложенный на месте села с поэтическим названием Ключевое, - и впрямь здесь под крутыми днепровскими обрывами журчат, переливаются кристально-чистые прозрачные ключи... Молодой город Новая Каховка был городом энергетиков и машиностроителей. И все жители его были в конце пятидесятых молодыми людьми.
Здесь царило какое-то радостно-приподнятое настроение, подъем сил; желание жить полной жизнью, что-то такое чистое (может быть, с высоты прожитых лет и немного наивное: "нынешнее поколение будет жить при коммунизме"), но очень трогательное.
Учились - без отрыва от производства - чуть ли не все, поголовно, создавали самодеятельный драматический театр, хор, занимались спортом, украшали свой город цветниками и деревьями, на месте безжизненных песчаных пустошей заложили и вырастили сосновый бор...
Этой кипучей энергии нам, сегодняшним, - занятым проблемами выживания, по горло перекормленным информацией и пресыщенным телевизором, от которого за уши не оттянешь, - остается только по-доброму позавидовать. Хотя проблем житейских и тогда было не меньше, а может быть, и гораздо больше. Просто то поколение - дети войны - было самими условиями жизни, детством своим голодным закалено в горниле трудностей и непривычно к нытью. Преодолевать трудности и при этом не терять способности к оптимистическому взгляду на жизнь - это то, чему нам стоило бы поучиться у поколения сороковых-пятидесятых годов.
Наверное, символично, что Игорь Николаевич свою будущую жену увидел ... на строительстве стадиона, а не в баре (их тогда и не было) или на дискотеке. А потом оказалось, что они - соседи по общежитию...
Жаннетта Николаевна - из семьи потомственных железнодорожников. Даже родилась на железнодорожной станции Купенск Узловой, что в Харьковской области. Ее отец - Николай Макарович Лотник - почетный железнодорожник, награжденный Орденом Ленина, проработал на железной дороге всю свою жизнь, начиная с пятнадцати лет и до восьмидесяти одного года. Да и сейчас живет и болеет именно этими проблемами...
Окончив металлургический факультет Харьковского инженерно-экономического института, молодой специалист получила направление на Новокаховский электромашиностроительный завод. И проработала там, не перебегая с места на место, как говорят "от звонка до звонка" - двадцать девять лет...
А тогда, в 1959-м, повстречались симпатичная черноглазая говорунья-украиночка, гарна дивчинонька и высокий широкоплечий уральский паренек с буйной шапкой кудрявых волос. Встречались в... "Красном уголке" - больше негде было. Вместе ходили на танцы. Кстати, на танцы - не просто для развлечения и отдыха, а еще и чтобы маленько подзаработать - Жаннетта отлично играла на фортепьяно, а Игорь был ударником. Встречались-встречались, и в марте 1960-го он сделал предложение - пожениться. Подали заявление, расписались - 23 апреля. И вот вместе - сорок один год...
Кстати, о числе "двадцать три". Оно - для семьи Смирновых - какое-то удивительно часто встречающееся. У Игоря Николаевича день рождения - 23 октября. В армию призвали - 23-го и 23-го же он вернулся из армии, у одной из невесток день рождения - 23, и внучка родилась - тоже 23!
Жила молодая семья Смирновых в общежитии - по разным комнатам, только через какое-то время выделили наконец семейную. Сундуками с приданым ни одна сторона отягощена не была, все хозяйство пришлось заводить с нуля. Тяжеловато приходилось, что и говорить, одной из крупных ( в рассрочку!) покупок стало пальто. В апреле 1961 года праздновали большую радость - родился сын, назвали его Володей. Хлопот и забот добавилось. К тому же тогда с ребенком разрешалось сидеть дома только до того, как ему исполнится три месяца, а потом молодая мама отправилась на работу на завод.
B 1963 году Смирнова призвали в армию, - как-то так случилось, что до двадцати двух лет его не призывали, так что пошел уже семейным человеком. Служил в Балашихе, под Москвой, в первой армии особого назначения, в войсках ПВО, в части 31920. Все три года -, а тогда служба в Вооруженных Силах длилась три года - служил младший лейтенант Смирнов хорошо, был занесен в Книгу Почета части. Его поощряли отпуском, приезжала к нему и жена с сыном.
А еще были письма... Игорь и Жанна писали друг другу практически ежедневно, делились всеми новостями, радостями и переживаниями. Она получила из подмосковной Балашихи девятьсот восемьдесят три письма....
Когда в 1966 году Смирнов вернулся из армии в Новую Каховку, он что называется вплотную решил заняться проблемой учебы. Решил поступать и поступил на вечернее отделение филиала Одесского строительного института. Проучившись в этом вузе два года, перевелся на третий курс Запорожского машиностроительного института имени Чубаря, а в 1974-м окончил его. Учился без отрыва от работы.
Работая на заводе, он добивался совершенствования в целом ряде рабочих профессий, не удовлетворяясь какой-то одной: токарь-универсал высшего разряда, шлифовщик высшего разряда, строгальщик высшего разряда, сварщик.
После того, как в 1967 году появился второй сынишка - Олег, возникли явные материальные затруднения, и Игорь Николаевич, кроме основной работы, начинает подрабатывать.
Что и говорить: пришлось тяжко - учился, работал во вторую смену, а потом еще и в ночную. Спал какими-то урывками, днем. Чтобы не прокараулить сына, ложился на пол, а рядом бегал Олежка, так что сон получался вполглаза.
Еще до окончания института его назначили заместителем начальника цеха. Это был самый большой цех на заводе - цех крупных электродвигателей 8 габарита. Новокаховский электромашиностроительный завод объединения "Южэлектромаш" был тогда гигантом, на котором работало свыше пятнадцати тысяч человек. Масштабы предприятия, конечно, впечатляют.
Работа у Смирнова теперь вообще никакими временными рамками не ограничивалась, зачастую и в три часа ночи нужно было быть на заводе. Ему нравилось. Ему всегда было интересно достигать чего-то нового, каких-то новых рубежей. И эту его способность заметили, заметили и то, что увлекаясь сам какой-то идеей, он умеет организовать людей на выполнение поставленной задачи, заинтересовать и их.
В то время отставал кузнечный цех, и Смирнова переводят туда заместителем начальника цеха. Вскоре кузница подтягивается, и его перебрасывают снова в цех 8 габарита, теперь уже в качестве начальника цеха.
Говорят, не боги горшки обжигают, все делают люди и всему можно научиться. Это, конечно, верно. Но все зависит от того, как человек подходит к своей работе, - как к неизбежной и нудной каторге или как к ответственному и интересному труду.
Надо признать, что на производстве продвигался по ступеням служебной лестницы Игорь Николаевич достаточно быстро, и ответственные участки работы ложились на его плечи один за другим. Причем, продвигался он в соответствии со своими заслугами, ибо связей и "мохнатых рук" в верхах у него никаких не было, да и не в его это принципах - получить что-то, не заслужив. Подкупали его честность и определенная доля бескомпромиссности. Хотя его кое-когда и склоняли к тому, чтобы что-нибудь "приписать", - этим не занимался никогда.
В партию вступил в 1963 году, будучи комсоргом цеха. И тут же хотели его из партии выгнать: комсомольцы цеха - хоть ты тресни - не желали на газету подписываться. ("Выгонят" Смирнова гораздо позже - на пленуме ЦК Компартии Молдавии - за "раскольническую деятельность" по созданию Приднестровской Молдавской Республики.)
После цеха 8 габарита его назначают заместителем главного инженера завода по техническому перевооружению и внедрению новой техники. Научно-технический прогресс не стоит на месте, и даже такое молодое предприятие, каким был Новокаховский "Электромаш", нуждалось в постоянном техническом перевооружении. Работал он и в этом качестве хорошо. И вот однажды, когда директор завода уходил в отпуск, он подписал приказ, согласно которому исполняющим обязанности директора назначался на месяц И.Н. Смирнов. В течение этого месяца свалился на него такой объем работы, что и представить трудно. Однако, никаких ЧП не было, все прошло благополучно.
Та же история повторилась и на следующий год. Потом Смирнова послали на двухмесячные курсы повышения квалификации в Подмосковье, и по окончании их он был назначен заместителем директора по производству.
В 1987 году директор Новокаховского электромашиностроительного собирался покинуть свой пост. Многие тогда считали, что на его место назначат Смирнова. Но вдруг "сверху" раздается руководящий звонок и рекомендуют другого кандидата на должность, из Херсона (заметим в скобках, что тесть кандидата трудился в высокой должности в профильном министерстве). Руководители заводских подразделений заметались: выполнить директиву из Москвы или избрать достаточно резкого Смирнова? Не выдержали, дрогнули...
Тогда, по закону "О государственных предприятиях" директор избирался трудовым коллективом на собрании. Собрали общезаводское собрание уполномоченных представителей. Демократические по форме выборы были хорошо срежиссированы: несмотря на равное количество поданных за кандидатов голосов, три голоса сидевших в президиуме собрания, якобы не подсчитанные ранее, были отданы конкуренту Смирнова. Представители цеха, где он не один год был начальником, громко возмущались подтасовкой, но желаемый для "высших сфер" результат был достигнут.
Незадолго перед этим, после долгих лет житья в общежитии и в ведомственной двухкомнатной квартирке в домике военизированной охраны завода, Смирновы, отработавшие на предприятии свыше двадцати пяти лет каждый, наконец-то получили трехкомнатную квартиру. Не верилось: своя квартира!
Была у них и "дача": вскоре после того, как появился на свет младший, Алька, путем жесточайшей экономии и складывания нескольких месячных зарплат купили садовый участок в 3, 5 сотки с абрикосовыми деревьями. Игорю Николаевичу весьма понравился процесс выращивания клубники. Дети тогда впервые, за много лет - от пуза - наелись фруктов. "Дачу" свою семейство Смирновых обустраивало посредством посещения каждый выходной городской свалки, - все нужные материалы находили там. А еще - собирали кирпичи, упавшие с машин, идущих с кирпичного завода.
Нужно сказать, что Игорь Николаевич с детства привык к труду, не боясь никакого, даже самого тяжелого. Все ремонты в квартире всегда были делом его рук. Он очень любит мастерить что-нибудь именно своими руками. И это сохранилось в нем до сих пор. Смирнов любит ремесло и гордится своей мастерской, где каждый инструмент лежит не для красоты, а для дела.
В конце семидесятых путем экономии и займов Смирновы приобретают автомобиль "Москвич-2140". (Этот старенький проржавленный "Москвич", наверное, хорошо помнят все, кто знаком со Смирновым. Ковырялся он в нем постоянно, а расстался с этим ветераном автомобильного мира лишь в прошлом году.)
Жизнь будто бы вошла в колею, наладилась. Хорошая, интересная работа, машина, дача, собранная в прямом смысле по кирпичику, квартира, доведенная до ума своими силами...
И - неожиданный перелом. Смирнов не захотел остаться на заводе. Зная его характер, можно смело сказать почему: он не терпит низостей и подковерного подличанья. Его стиль - открытый, честный поединок.
Его тогда уговаривали остаться в должности замдиректора, приезжали из министерства. Он ответил: "Не сработаюсь!" и ушел, оставив за спиной 29 лет, отданных заводу и добрые воспоминания товарищей по работе.
Минэлектротехпром предложил на выбор Полтаву, Фрунзе, Тирасполь и Ярославль. Смирнов выбрал Тираспольский "Электромаш" - завод с долгом в одиннадцать миллионов рублей...